Ну что же, выручайте меня, мои ноги! Память, ты только не подведи. Дорога знакомая, даже азимутов брать не надо.

Сзади в джунглях по нашему маршруту раздается взрыв и стрельба. Нашли американцы мои подарки. Молодцы, так держать!

Если бы не ранения и не контуженный радист, Поповских наверняка устроил бы на пути загонщиков еще одну засаду.

Ага, они все-таки подняли вертолет. Слышны винты. Идет очень низко, зигзагами, опасаясь обстрела из джунглей.

Время идет, и сил у меня уже почти не остается. За нами грохочет еще один взрыв.

Я выбегаю на полянку. Да, именно здесь я схватился с Чаком Норрисом, Дитер дурил голову группе сержанта Лепски. Вон консервные банки, обрывки картонок от пайка, россыпи стреляных гильз. Трупов не видно, значит янки все же вышли на это место. Некогда вспоминать.

Наш арьергард, который возглавляет Федос, уже слышит крики преследователей. Саня на скорую руку лепит стреляющую ловушку. Торофейная автоматическая винтовка, спусковой крючок привязан, затвору остается буквально пара миллиметров до крайнего положения. Мешает тонюсенькая веточка, привязанная к леске. Небольшой рывок, и автоматическая винтовка выплюнет одной очередью весь магазин. Главное, чтобы не заело, уж очень они капризные.

Через несколько эта самая протяжная очередь и раздается. Опять крики, стрельба.

Чуть ли не над головами проносится вертолет, поливая лес из пулеметов. Бортовой стрелок нас не видит. Все очереди ложатся метров на двести правее. Потом геликоптер ушел куда-то вперед.

— Балет! — орет уже по-русски, не стесняясь, командир. — Оба глаза на пути отхода! Американцы могут выставить блок.

Понятно. Я забираю чуть правее, чтобы в случае чего выйти на левый фланг противника, заодно не сильно отклониться от маршрута. Со мной Зеленый.

Тут-то мы прямо на бегу и нарываемся на фронтальный кинжальный огонь из-за стволов поваленных деревьев. Молот и наковальня, бля! Ногу обожгло и отсушило словно после хорошего лоу-кика. Мы с Зеленью падаем, откатываемся в разные стороны и во все горло вопим, предупреждая своих о засаде.

Нормально. Пуля скользнула вдоль бедра, разорвала маскхалат и пробороздила кожу. Из-за наших спин по кронам деревьев начинает лупить из автомата Федос. Зеленый из положения лежа ловко зашвыривает за стволы нашу советскую «эфку». Слышны вопли раненых. Сзади уже тоже подпирают. Передняя группа «наковальни» сейчас начнет обходить нас с флангов, и мы окажемся в клещах. Надо ломиться вперед.

К нам подползает Киев с ПК. Я меняю рожковый магазин на барабанный. Мы ждем команды, вяло постреливая для вида. Пора! Начинаем лупить длинными очередями, поднимаемся, бьем с колена, а потом и стоя, от бедра.

Зеленый под нашим прикрытием в два огромных скачка преодолевает расстояние до деревьев, запрыгивает на ствол, сдвоенными стреляет по невидимому нами противнику, целясь куда-то вниз и в стороны. Мы ведем огонь по флангам. Наша группа вкатывается в пробитую брешь. Зеленый однако молодец, где-то троих напластал.

Мы несемся за своими, держа под огнем фланги. Я обгоняю Федоса и Рихтера, тащащих под руки Уткина. Сзади слышны очереди и крики. Пули свистят над головами и сбивают ветки и листья.

И вдруг обстановка меняется. Крики сзади постепенно сменяются на команды.

— Всем охотникам отход на базу! — успеваю различить я и оглядываюсь на бегу.

На джунгли наплывает молочно-белый туман. Почему-то американцы жутко его испугались. «Наковальня», разбитая нашим штурмовым наскоком на две части, резко оттягивается назад, прекращает преследование и обстрел. Американцы пытаются уйти в обход тумана.

Если мы сейчас вернемся на маршрут отхода, проложенный ранее, то нам придется пройти через неширокую полосу туманной взвеси, рукавом выползающую вперед. Я, пригибаясь, уклоняясь от веток, бегу вперед, на свое штатное место при переходах. Зеленый догоняет меня. Поповских приказывает нам перезарядится и вернуться на маршрут. Мы падаем, я набиваю барабан патронами, проверяю «Кольт». Зеленый, перезарядившись, достает из индивидуальной аптечки шприц-тюбик с морфином. Его начал отпускать адреналин, и ранение давало о себе знать. Я делаю ему укол прямо через штанину. У самого начинает саднить бедро. Накладываю бинт прямо поверх обмундирования. Зелень видит, что меня тоже задело, и уколоть. Я отдаю ему свой шприц.

Пора, время. Мы быстрым шагом идем на маршрут. Криков американцев не слышно. Только какое-то гудение, еле различимое ухом.

Я оборачиваюсь на напарника, и меня разбирает от смеха. У Зеленого вся морда в разводах грязи и пота, американская кепка повернута козырьком назад, леопардовый хвост свисает шнурком над ухом. Зеленый смотрит на меня и ржет.

Хватит, надо идти. Мне тут компас не нужен, местность я даже в тумане помню.

Полоса тумана оказалась гораздо шире, чем я предполагал. Фигня! Главное, американцы отвязались, а до точки эвакуации осталось километров пять. Сущая ерунда.

На моем пути, из-за деревьев поднялась огромная полупрозрачная фигура, в которой отражались деревья и листья. Если бы не это движение, еле уловимое глазом движение, то существо можно было бы вообще не заметить.

Я оглянулся на напарника. На груди у Зеленова появились три красных точки в виде треугольника. Он рассматривал их и глупо улыбался.

«Хищник!», — почему-то всплыло в мозгу.

— Хищник, иди на хер, не до тебя сейчас! — заорал я.

Существо понятливо кивнуло огромной полупрозрачной башкой, высоко подпрыгнуло и умчалось по стволам и кронам деревьям в ту сторону, где по моим прикидкам сейчас находились американцы.

— Зелень, ну его на хер этот морфин. Мне тут какой-то инопланетянин привиделся, — сказал я напарнику.

— А сиськи у него были? — спросил Зеленый.

— Не знаю, но мы ему не понравились! Валим дальше, пока янки не опомнились! Каплею ни слова!

К назначенному месту эвакуации мы вышли вовремя. Я плюхнулся на задницу и вытянул ноги.

Из донесения Агентства национальной безопасности США

Теперь становится ясным, что фактор «Туман» не является какой-либо природной аномалией. Это одна из разработок русских по программе нестандартных вооружений. Работы по восстановлению базы «Обама» не проводить. Провести полномасштабную эвакуацию через линию фронта своими силами, оборудование и оставшуюся технику уничтожить на месте. Эвакуацию воздушным путем запретить. Выход к побережью для эвакуации морским путем запретить.

Майор Черепанов сладко потянулся и вытянул ноги под столом.

— Вот оно, все как надо! — Он крутанулся на новеньком офисном кресле. — Вот оно, мое место, строевая часть, — радостно пробормотал офицер.

— Товарищ майор. — В дверь кабинета засунула голову миловидная прапорщица. — Там сверочка сегодня с ротными по личному составу. Вы просили напомнить!

— Прапорщик Кураева! — ненатурально повысил голос майор Владимир Черепанов, потом продолжил чуть тише: — Лена, не люби мне мозги, а люби мне меня. Вы же сами все умете. Давай, занимайся.

Прапорщица хохотнула и захлопнула дверь.

Майор достал мобильный телефон и начал нажимать кнопки.

— Сейчас я все выскажу!.. — пробормотал он.

У абонента телефон лежал в кармане.

Он сперва слегка завибрировал а потом выдал голосом американского мультяшного персонажа:

«О боже мой, они убили Кенни!».

Каплей, мирно попыхивая так полюбившейся ему вишневой трубочкой, сидел рядышком с моим столом и давал ценные указания. Я расчерчивал ватман для написания заголовков, размачивал перья и открывал пузырьки с тушью.

— Что, граф Балет, печалишься? Или плакаты да конспекты рисовать надоело?

— Никак нет, товарищ каплей, все нормально. Болев сегодня письмецо из Анголы прислал. Весело у него там, крайний выход, потом оттуда кораблем ЧФ на Одессу идет. Документы его на увольнение в запас уже на острове Майском, под Очаковом.